The Moth Manifesto

Алфавит

Алфавит: после "А" неизбежно следует "Б"
Напиши свою книгу дождем по стеклу и льду
Те, кто станет читать ее, скажут: "Она не в себе"
И никто не поймет, что ты имела в виду

Может, кто-то поймет - но ты будешь уже нигде
Может, кто-то пойдет за тобой, перейдя черту
Чтобы молча следить, как клубится вода в воде
Как капли скользят и срываются в темноту

Город

Я пью воду с привкусом мела,
И в воздухе горечь и дым,
И все, что бы я здесь ни спела,
Уже спето кем-то другим

Вокруг только остовы зданий,
И небо - бетонная твердь,
И желтые нити сознаний,
Концами вплетенные в смерть

Разрезать бы все эти нити,
Разбить бы все пузыри,
Но город гудит, как термитник,
Проеденный изнутри

Тревога сжимает мне шею,
Осколки хрустят под ногой,
Но все, что я спеть не сумею,
Споет кто-нибудь другой

Не они

Ты можешь бежать босиком,
Ты можешь лететь кувырком,
Ты можешь остаться в тени,
Но ты все равно не они

Ты можешь качать головой,
Ты можешь казаться живой,
Ты можешь считать свои дни,
Но ты все равно не они

Мосты

Так плавится снег, не касаясь земли
Так горят фонари
И нет ничего кроме нас,
Кроме мира, который внутри

Блестит на асфальте вода
Дороги пусты
Спокойна река, и над ней как всегда
Неподвижны мосты

Что будет, когда я умру?
Так плавится лед
Не плачь обо мне -
Плачь о мире, что вместе со мною умрет

Что будет, когда мы умрем?
Что будет, и где?
Так падает снег
Так мосты отражаются в темной воде

Мосты, что стояли веками и будут
Стоять до конца
И это внушает спокойствие нашим
Разбитым сердцам

Философия кошмара

Послание

Я давно прочитал код в полосках тигра,
Я пароль отыскал в паутинных нитях,
Я бы выиграл в этих голодных играх,
Но живым мне из них все равно не выйти

Эта ночь растворит меня без остатка,
Будет долго закат кровоточить раной
Только как бы ни сжалась на горле хватка,
Я пощады просить все равно не стану

Муравейник

Муравьи громоздят муравейник
Муравьи здесь зовутся - люди
И кого обвинять ты смеешь
В том, что небо тебя не любит?

Дождь - твоей обнаженной коже,
Темнота обожженным векам,
И кого обвинить ты сможешь
В том, что был рожден человеком?

А ведь ты мог родиться солнцем,
А ведь ты мог родиться камнем
А ведь ты мог бы стать горизонтом
И обнять это небо руками

Огонь изнутри

Я старое дерево у перекрестка,
Потрепанный мяч под ногою подростка,
Машины, несущиеся под мостом,
Я след истребителя в небе пустом

Я строчка, ползущая вслед за пером,
Я - пересекающий реку паром,
Я из ничего этот мир сотворю,
Я сам в своем пламени скоро сгорю

Космология духа

Мир, похорони меня в забвении
Мир, похорони меня во лжи
Вечность пролетела как мгновение
Я не знаю, как мне дальше жить

Но уже в бессмертие не верю я
Больше я не целое, а часть
Я частица мыслящей материи
Мир, тогда сожги меня сейчас

Трамвай

Уходит трамвай, растворяется в темени куцей,
Уходит и знает, что больше ему не вернуться,
Туда, где зима его в белых объятиях нежит,
И на остановках бессмысленно топчется нежить

Так будет со всеми, кто создан из крови и плоти,
Так будет со всеми, кто плоть износил до лохмотьев,
Хоть сталь и стекло, хоть комок органической дряни,
И каждый, кто есть, неминуемо быть перестанет

И, зная об этом, уходит трамвай номер девять
В слепую и вечную тьму, ни на что не надеясь,
Шатаясь на рельсах, уходит он в ночь без оглядки,
И тает светящимся пятнышком номер девятки.

Вечность

Эта вечность пахнет нефтью и салатом оливье,
Люди ходят на помойку и копаются в новье,
Раздает монах буддийский всем веревки и крюки,
Я нашел на жестком диске драйвера своей тоски,

У попа была собака - Борхес книгу написал,
Майя жили в пирамидах и не знали колеса,
А в Москве Большой театр растащили на куски,
И не знает психиатр средства от моей тоски

Жизнь на Марсе

Раны распускаются на теле - огнестрельные и ножевые,
Кто же мы теперь на самом деле - мертвые мы или же живые?
Кто же мы теперь по самой сути, как же наше истинное имя?
Чем мы отличаемся от мертвых, чем гордимся мы перед живыми?

Ты боишься выглядеть нелепо, ты боишься быть людьми обманут,
Ты боишься, что в прохладе склепа черви тело твое есть не станут
Ты урвал кусок своей свободы, и ни с кем не хочешь ей делиться,
Мертвецы спускаются в подполье, у них укоризненные лица

Резво пролетая перекрестки, мы не думаем о том, что будет,
Что там дальше, ели или сосны, кто там дальше, звери или люди,
Если что сломалось в механизме, я прошу, чинить его не смейте,
Есть ли смерть на Марсе после жизни, есть ли жизнь на Марсе после смерти?

Ранние стихи

Помнишь

Помнишь, ты обещала, что ты никогда не уснешь?
Помнишь, ты говорила, что весь этот мир - просто ложь?
А теперь, - генерал, затерявшийся среди солдат, -
Ты ведь даже не помнишь, что ты говорила тогда

И твой ум - поле битвы, а сердце в плену у любви,
Ты бежишь от себя, твои руки по локоть в крови,
Ледниковый период, холера, всемирный потоп,
Ты ведь даже не знаешь, что будет с тобою потом

Бесконечная река

В кипарисовой лодке в волнах бесконечной реки
Мы уже ничего не хотим, разве только слегка.
Из туманных болот наше солнце встает,
Обещая, что мир никогда не умрет,
Но мы видели смерть, и в руке холодеет рука.

Неужели когда-то мы были как два существа?
Мы расстанемся снова, я знаю, но это слова,
Солнце катится вниз, и бегут пауки
По чернеющей глади бездонной реки,
Но мы видели смерть, и шаги ее были легки

Расстрел

Серая завесь тропических ливней
Будет нам вместо бетонной стены,
Руки измазаны черною глиной -
Вот и повязки для глаз не нужны

Корни деревьев и белая плесень
Быстро заполнят пустоты глазниц,
Там, вдалеке, гром грохочет за лесом,
Но этот лес не имеет границ

Слились ли с ним мы в бессчетном прицеле?
Может быть, лица видны хоть чуть-чуть?
Плохо душа угнездилась на теле,
Скоро, бедняжка, отправится в путь

Мы

Смеялись мы, когда нам предлагали
Возможный смысл происходящих бед,
Мы оправданий мыслям не искали
И времени мы не смотрели вслед,

И мы взлетали вверх, но не от счастья,
И падали мы вниз, но не от слез,
Когда же нам пришла пора прощаться -
Мы попрощались, только не всерьез

И недостатка не было в страницах,
Что вырвала судьба из наших книг
Я знаю, мы вернемся в новых лицах,
Но не узнаем мы друг друга в них